— Владимир Романович, каковы основные итоги трех лет, прошедших со дня интронизации Патриарха Кирилла, особенно в таких общественно значимых областях, как социальное служение Церкви, образование?

— Мне представляется, что за эти три года многое изменилось в жизни не только Церкви, но и общества. Все наше общество, и Церковь в том числе, столкнулись с огромным количеством вызовов, которых раньше не было. И поскольку Русская Православная Церковь — это не Церковь Российской Федерации, то ее касаются изменения, которые происходят во многих странах.

Всегда сложно говорить о каких-то итогах церковной жизни. Основная жизнь Церкви — это внутренняя жизнь человека. Любые социологические данные на этот счет очень приблизительны, потому что отношения человека и Бога описываются в категориях, которые чаще всего измерить просто невозможно. Содержание внутренней жизни — это не уход от ответа, а главная цель, которая у Церкви была всегда. Если это не принимать в расчет, попытка рассуждать о Церкви в ряду других социальных институтов бессмысленна и контрпродуктивна, в первую очередь с точки зрения оценки реальной роли Церкви в обществе. При этом, конечно, есть вещи, о которых нужно сказать и которые проще поддаются оценке и подсчетам.

Если брать взаимодействие Церкви и общества, то я бы отметил в первую очередь социальные инициативы Церкви и существенное увеличение масштабов ее социального служения. Подтверждение тому — прямые договоры о взаимодействии с рядом министерств и ведомств (Минздравсоцразвития, МЧС). Результатом их стали более широкие возможности для Церкви по оказанию помощи в чрезвычайных и любых сложных ситуациях, присутствие священников в больничных учреждениях.

Важным системным моментом стало направление Святейшим Патриархом в начале прошлого года руководству страны комплекса предложений по поддержке семьи и изменению демографической ситуации. Можно с удовлетворением отметить, что ряд этих предложений в результате нашего дальнейшего взаимодействия с законодательной властью, с профильным министерством и общественными организациями был реализован в законе «Об охране здоровья граждан». В первую очередь это касается противодействия совершению абортов и поддержания семей.

Конечно, не все предложения Церкви были приняты. Большую озабоченность вызывает ситуация с суррогатным материнством. Тем не менее мы настроены на продолжение конструктивного диалога.

Кроме того, в самой Церкви реализуется большое количество инициатив социального плана: помощь многодетным семьям, матерям-одиночкам, сиротам, бездомным. Не только в Москве, но и в других епархиях сегодня женщина, готовая отказаться от аборта, может получить поддержку и материальную помощь.

Другим важнейшим направлением взаимодействия Церкви и общества является образовательная сфера. Недавние Международные Рождественские образовательные чтения обозначили серьезность существующих здесь проблем и наличие нерешенных вопросов. Но есть и очень положительные изменения.

Принципиальным является то, что инициатива по преподаванию курса «Основы религиозных культур и светской этики», которая началась в некоторых российских регионах как эксперимент, прошла апробацию — и сейчас, с 2012 года, этот предмет будет преподаваться во всех школах. Некоторые подвижки в этом направлении есть и в других странах на территории исторической Руси, в частности на Украине.

— В сфере церковно-государственных отношений, подводя итог трех лет, можно сказать, что мы вывели целый ряд тем из проблемного поля. В первую очередь это касается уже упомянутой сферы образования, вопросов присутствия священников в армии и возвращения религиозным организациям имущества религиозного назначения. Эти вопросы долгое время обсуждались и были разрешены таким образом, что решения являются консенсусными и устраивают всех.

Мне кажется, отношения Церкви и государства можно охарактеризовать как партнерские, отношения соработничества. Это не значит, что в этих отношениях нет проблем, что не критикуются те или иные меры, на которые идут чиновники время от времени, но это значит, что есть рабочее взаимодействие, без диктата, без давления. И это ответ тем, кто пытается говорить о слиянии Церкви и государства. Люди, которые так говорят, в принципе не понимают характера церковно-государственных взаимоотношений сегодня.

В очередной раз могу повторить, что Церковь абсолютно свободна в определении внутрицерковной жизни, она имеет возможность говорить то, что считает нужным, в том числе когда это касается ситуации в обществе, его нравственного состояния. Как официальные представители Церкви, так и простые священники высказывают оценку текущей церковно-политической ситуации в стране.

— Конечно, появление Межсоборного присутствия придало внутрицерковным дискуссиям и внутрицерковному диалогу новое качественное измерение. Это — Поместный Собор в миниатюре, причем постоянно работающий. О качестве работы Межсоборного присутствия свидетельствует тот факт, что большинство документов Архиерейского Собора 2011 года были подготовлены именно этим коллегиальным органом. Проекты всех документов, которые готовит Присутствие, проходят в обязательном порядке общецерковную и общественную дискуссию, и все отзывы потом тщательно изучаются.

Главный процесс, который сейчас идет, — это создание новых епархий. Это новый импульс для дальнейшего развития Церкви, направленный на приближение архиерея к человеку, священнослужителя к пастве, на выполнение священнослужителем своей главной задачи — попечения о душе человека.

Одной из важнейших программ в Москве является программа по строительству 200 храмов. Цифра несколько условная. Это минимум миниморум. В Москве людей крещеных в целом 32 тысячи на один храм, а в некоторых районах эта цифра достигает 100 тысяч. Такое количество храмов по отношению к численности населения — один из самых низких показателей по России. Понятно, что для Москвы, которую всегда именовали городом «сорока сороков», эта ситуация неестественна и недопустима. Имеющиеся в столице храмы уже переполнены.

Главное — необходимого пастырского внимания человеку при таком количестве прихожан ни один даже опытный священник уделить не в состоянии. Когда к священнику на исповедь стоит очередь в несколько сот человек… Все это осложняет пастырское служение, которое и должно приводить к изменению человека, улучшению нравственного климата в обществе.

Строительство храмов преобразит спальные районы и эстетически. Современный человек будет иметь возможность вырваться из потока суеты, метро, машин, супермаркетов, бессмыслицы. Храм как небо на земле, место неизменно доброго отношения к приходящему, где каждого встретят с любовью, где человек сможет, если хочет — помолчать, если хочет — поговорить.

Кроме того, храм — это место, где молодежь может проводить свой досуг, где должны находить помощь пожилые, больные, бездомные. Поэтому сегодня обязательно наличие в каждом приходе социального работника, специалиста по работе с молодежью, катехизаторов. И очень важно, чтобы прихожане имели возможность оказывать помощь нуждающимся в своем районе.

— Изменения в медийной среде в первую очередь связаны с личностью самого Патриарха, пастырское слово которого всегда очень ярко, актуально и не оставляет никого равнодушным.

Нельзя не заметить возросший интерес к Церкви, но в то же время нельзя не чувствовать и возросшего давления со стороны СМИ. Мне кажется, что во многом это давление связано с активизацией позиции Церкви.

Конечно, встречается справедливая критика, которая всегда принимается нами с благодарностью. Но бывает и публицистика, которая носит характер прямого противостояния самому факту присутствия Церкви в нашей жизни. Такую позицию принять сложно, ведь она предлагает верующим быть верующими только в храме. Но вера призвана определять все поступки верующего человека, так как является основой его мировоззрения.

— Программа Патриаршества очень ярко прозвучала во время интронизации Святейшего Патриарха три года назад. Это — забота о единстве Церкви, попечение о молодежи, внимание к обществу. Очень многое уже было начато и получит продолжение в ближайшее время. Это, конечно, и тема образования. Значительное внимание будет уделяться новым епархиям. Предполагается большая информационная работа, внимание к церковным медийным ресурсам.

Если же говорить о сложности измерения религиозной жизни, можно вспомнить недавнее событие, очень показательное, в том числе и в плане высокого внимания к нему светских медийных ресурсов, — принесение в города России Пояса Богородицы с Афона, которому за месяц поклонилось более трех миллионов человек. Тогда было много попыток критиков оценить религиозность стоявших в многочасовой очереди к Поясу… Но такие попытки нечестны. Невозможно дать оценку вере другого человека, потому что отношения человека и Бога являются тайной. Человек мог встать в конец очереди одним, а выйти — другим. Подобные оценщики берут на себя функции Бога.

У Пояса стояла вся православная Россия. Никакое другое событие — ни политический митинг, ни спортивный матч — собрать такое количество людей сегодня неспособно.

Православная традиция требует подвига, движения души, и это само по себе является ценностью.