 |
|
ГАЗЕТА "СПАС" |
|
| |
|
|
№1 (34) январь |
|
|
ТРИ СЕРДЦА
Представьте, Вам завтра исполнится 80 лет. А на сколько Вы себя ощущаете? На 50. Может быть, потому, что постоянно трудятся Ваши душа, ум и не ослабевает интерес к жизни? Наш корреспондент беседует с профессором Российского государственного университета имени И. Канта, кандидатом филологических наук, преподавателем кафедры зарубежной филологии, членом Союза журналистов и Союза писателей, автором шести поэтических сборников Алексеем Захаровичем Дмитровским.
 - Алексей Захарович, какое из Ваших званий — позвольте, я немного дополню список: заслуженный работник культуры и почетный работник высшего профессионального образования Российской Федерации, профессор Международной славянской академии и прочая, и прочая, — какое из этих званий для Вас самое дорогое?
- Звание учителя средней школы. Я очень горжусь им, ведь я учитель в четвертом поколении и мой родовой непрерывный педагогический стаж, начиная от прадеда, составляет 116 лет. С 1950 года, после окончания Московского пед-института имени В.И. Ленина, я работал в школе целых 13 лет. Одновременно учился заочно в МГУ на философском факультете, так что кандидатом наук я стал довольно поздно, в 1966 году.
- Тема вашей диссертации звучит так: "Проблемы современной философской лирики". Эта тема разве была актуальна в то время? Или она актуальна лично для Вас?
- Я сам предложил эту тему своему научному руководителю, профессору С.М. Петрову — благороднейшему человеку, истинному русскому интеллигенту, он так много со мной работал. Это ему я обязан своим становлением в науке.
Лирика… Она была и останется актуальной всегда. Судите сами: произошло то или иное событие, неважно, историческое или неисторическое… когда-то еще появится роман об этом, а поэзия — вот она, глубокая, искренняя, это мгновенный отклик. Например, только что, в ноябре, мы с вами отметили годовщину победы под Москвой. В 1941 году поэт Алексей Сурков первым из литераторов откликнулся своим замечательным стихо-творением "Песнь защитников Москвы":
В атаку стальными рядами
Мы поступью грозной идем.
Родная столица за нами…
Представьте влияние этого стихотворения на умы и сердца бойцов и защитников тыла. А песня "Вставай, страна огромная"! Я помню себя и своих друзей в то время: когда по радио звучала эта песня, наши мальчишеские сердца сжимались. Она родилась в первые же дни войны, и можете себе представить, как глубоко ее слова переживал весь народ! Я это тогда сразу понял и чувствую ее силу и пафос до сих пор.
- Почему к лирике добавлено определение "философская"?
- Для русской поэзии философичность — как, впрочем, и для любой национальной поэзии — совершенно органична. Пушкин в позднем своем творчестве — философ, постарайтесь обратить на это внимание. Прислушайтесь:
Пора, мой друг, пора! покоя сердце просит…
Или вот эти строки:
Дар напрасный, дар случайный,
Жизнь, зачем ты мне дана?..
А Тютчев? Его поэзия — это и есть философия:
Не то, что мните вы, природа…
И разве его стихотворение "Весенняя гроза" ("Люблю грозу в начале мая…") только о грозе? Или "Весенние воды" ("Еще в полях белеет снег…") — только о пробуждении природы? Это размышления о жизни, о человеческом призвании… Возьмите томик Пушкина, Тютчева, перечитайте обязательно. И Блок философичен. А вот к Брюсову у меня никогда любви не было, я пытался его полюбить, но уж очень он рассудочен.
- "Философия" переводится с греческого как "любовь к мудрости", а поиски мудрости, как известно, неизменно приводят к мысли о Создателе. Вы как раз только что упомянули размышления о жизни, о человеческом призвании… Расскажите, пожалуйста, о Вашей дороге к храму.
- Мне кажется, что моя дорога к храму началась задолго до моего рождения, потому что я из рода священников, мой пращур Михаил Дмитровский служил в храме в селе Доманичи на рубеже ХVIII-ХIХ веков. В Черниговском областном архиве я нашел о нем документ, датированный 1809 годом. Это же до начала Отечественной войны 1812 года!
С моим крещением все было не так-то просто: шел 1927 год, дедушка еще служил, но крестили меня тайно, об этом знали только близкие родственники. Поэтому крестной матерью стала моя бабушка, а крестным отцом — мой дядя. И окрестили меня именем святителя Алексия, митрополита Московского, он жил в ХIV веке и был воспитателем великого князя Дмитрия Донского. Мое имя было одной из причин того, что впоследствии я стал преподавать.
Думаю, мне повезло больше многих моих сверстников-мальчишек, потому что до семи лет меня воспитывал дед-священник, настоятель Никольского храма города Почеп Брянской области, и когда я в 1934 году пошел в школу, меня уже невозможно было убедить, что Бога нет.
Вспоминаю свою учительницу, школьную атеистическую пропаганду и думаю, как все глупо было и примитивно… Пропаганда заключалась в том, что учительница нам постоянно повторяла: "Ребята, имейте в виду: Бога нет, Христа выдумали, человек произошел от обезьяны".
- У Вас не было внутренней драмы из-за того, что дома говорили одно, а в школе — совсем другое?
- Наоборот, про себя я думал: "А-а, я знаю, мне дедушка сказал, что Бог есть". Дед был для меня большим авторитетом, чем учительница. Он познакомил меня со старославянской азбукой, показывал священные книги, говорил о том, что Бог сотворил человека. Я счастлив, что от него узнал о Христе, о распятии. Все это я тогда совершенно нормально воспринимал. А в школе говорили о какой-то обезьяне… Да не хотел я происходить от обезьяны!..
- Алексей Захарович, я уверена, что Вы не можете не говорить об этом со студентами.
- Конечно, говорю и, естественно, преподношу им культурологический аспект Православия. Как я могу молчать, если вижу, что "надо снова научиться жить", это выражение Анны Ахматовой. Вижу, что народ русский сейчас в страшной беде, жизнь с каждым днем все тяжелее, а вот рейтинги по всем социальным вопросам почему-то высокие. Законов издается много, и все они такие замечательные, а душа у людей почему-то болит. Вижу, что раньше "не было секса", а детей рождалось больше — теперь шквал секса на каждом телеканале, а демографическая ситуация в стране почему-то катастрофическая…
Я с горечью наблюдаю, что для многих молодых людей такие понятия, как Родина, история, могилы предков, долг, труд, пока неизвестны. Я вам больше скажу: главный труд студента — учеба — выполняется из рук вон плохо, не все студенты читали "Грозу" Остров-ского или "Евгения Онегина" Пушкина.
Вижу, что вместо упорного труда молодежь мечтает о деньгах и видит в них не средство — конечно, как же без денег? — а цель. Мечтает об удовольствиях…
- Но Вы же не отчаиваетесь?
- Ни в коем случае! Это грех перед Богом! Наоборот, чаще всего я говорю им о том, что они должны быть не такие, как мы, а лучше нас, иначе — ре-гресс. Бог, создавший нас по образу и подобию Своему, Он — творец и преобразователь мира, Он — труженик, работник. Он творит от души, искренно, все делает с любовью. Причем у Бога, в отличие от нас, — единство слова и дела, посмотрите, как часто в книге Бытия повторяются слова: "И стало так", "И увидел Бог, что это хорошо" (Быт 1:21, 25). А что сейчас? Много красивых слов, и все знают, что это просто слова, нет результата, нельзя сказать "хорошо весьма" (Быт 1:31).
- Вы чувствуете отклик молодых?
- Ну а как же! С гордостью смотрю я и мои коллеги на наших лучших студентов, на аспирантов, кандидатов и докторов наук, на замечательных учителей. Не устаю повторять молодым, что у них колоссальный потенциал: "Зачем и кому нужен второй Дмитровский? Если вы окажетесь ниже своих учителей, это будет конец нации, катастрофа. На вас лежит колоссальная ответственность. Изыскивайте в себе силы, могущество, стремления! Кто плохо учится, тот себя обедняет. Значит, жизнь ему неинтересна и досадна, много лишнего времени и неизвестно, куда его девать? Читайте книги, занимайтесь спортом! У вас крылья за спиной вырастут! Жизнь так прекрасна, так увлекательна!.." И так далее…
- Готовится к печати Ваш седьмой по счету сборник стихов. Поражает круг Ваших интересов и работоспособность, ежегодные паломничества по святым местам России и напряженная преподавательская и общественная работа… Откуда Вы черпаете столько сил?
- Как раз все, что Вы сейчас назвали, и дает мне силы. Вот строки из стихотворения "Три сердца":
Три сердца в сердце у меня
Во сне и наяву:
Работа, Родина, Родня.
Я искони живу…
Людмила Козельцева
|
