Константин Константинович) |
Когда, провидя близкую разлуку, Душа болит уныньем и тоской, - Я говорю, тебе сжимая руку: Когда в избытке счастья неземного Забьется сердце радостью порой, Тогда тебе я повторяю снова: А если грусть, печаль и огорченье Твоей владеют робкою душой, Тогда тебе твержу я в утешенье: Любя, надеясь, кротко и смиренно Свершай, о друг, ты этот путь земной И веруй, что всегда и неизменно |
1886 |
Научи меня, Боже, любить Всем умом Тебя, всем помышленьем, Чтоб и душу Тебе посвятить И всю жизнь с каждым сердца биеньем. Научи Ты меня соблюдать Лишь Твою милосердую волю, Научи никогда не роптать На свою многотрудную долю. Всех, которых пришел искупить Ты Своею Пречистою Кровью - Бескорыстной, глубокой любовью Научи меня, Боже, любить! |
1886 |
Жених в полуночи грядет! Но где же раб Его блаженный, Кого Он бдящего найдет, И кто с лампадою возжженной На брачный пир войдет за Ним? В ком света тьма не поглотила? О, да исправится, как дым Благоуханного кадила, Моя молитва пред Тобой! Я с безутешною тоской В слезах взираю издалека И своего не смею ока Возвесть к чертогу Твоему. Где одеяние возьму? О Боже, просвети одежду Души истерзанной моей, Дай на спасенье мне надежду Во дни святых Твоих Страстей! Услышь, Господь, мои моленья И тайной вечери Твоей, И всечестного омовенья Прими причастника меня! Врагам не выдам тайны я, Воспомянуть не дам Иуду Тебе в лобзании моем, Но за разбойником я буду Перед Святым Твоим крестом Взывать коленопреклоненный: О помяни, Творец вселенной, Меня во царствии Твоем! |
Страстная среда 1887 |
Когда меня волной холодной Объемлет мира суета, Звездой мне служат путеводной О, никогда я не нарушу Однажды данный им обет: Любовь мне согревает душу, Не зная устали, ни лени, Отважно к цели я святой Стремлюсь, чтоб преклонить колени |
1887 |
Не говори, что к небесам Твоя молитва недоходна: Верь, как душистый фимиам, Она Создателю угодна. Когда ты молишься, не трать Излишних слов; но всей душою Старайся с верой сознавать, Что слышит Он, что Он с тобою. Что для Него слова? О чем, Счастливый сердцем иль скорбящий, Ты не помыслил бы,- о том Ужель не ведает Всезрящий? Любовь к Творцу в душе твоей Горела б только неизменно, Как пред иконою священной Лампады теплится елей. |
1888 |
Меня бранят, когда жалею Я причиняющих печаль Мне бессердечностью своею; Меня бранят, когда мне жаль Того, кто в слабости невольной Иль в заблужденьи согрешит... Хоть и обидно мне, и больно, Но пусть никто не говорит, Что семя доброе бессильно Взойти добром; что только зло На ниве жатвою обильной Нам в назидание взошло. Больней внимать таким сужденьям, Чем грусть и скорбь сносить от тех, Кому мгновенным увлеченьем Случится впасть в ничтожный грех. Не все ль виновны мы во многом, Не все ли братья о Христе? Не все ли грешны перед Богом, За нас распятым на кресте? |
1888 |
Когда креста нести нет мочи, Когда тоски не побороть, Мы к небесам возводим очи, Творя молитву дни и ночи, Чтобы помиловал Господь. Но если вслед за огорченьем Нам улыбнется счастье вновь, Благодарим ли с умиленьем, От всей души, всем помышленьем Мы Божью милость и любовь? |
1899 |
|
1902 |
О, если б совесть уберечь, Как небо утреннее, ясной, Чтоб непорочностью бесстрастной Дышали дело, мысль и речь! Но силы мрачные не дремлют, И тучи - дети гроз и бурь - Небес приветную лазурь Тьмой непроглядною объемлют. Как пламень солнечных лучей На небе тучи заслоняют - В нас образ Божий затемняют Зло дел, ложь мыслей и речей. Но смолкнут грозы, стихнут бури, И - всепрощения привет - Опять заблещет солнца свет Среди безоблачной лазури. Мы свято совесть соблюдем, Как небо утреннее, чистой И радостно тропой тернистой К последней пристани придем. |
1907 |