Священник Константин Островский. Жизнь равная вечности. Уроки спасения. |
Почему мы не верим в загробную жизнь * О чем просить Бога * Неверующий несчастнее всех несчастных * Все, чем гордимся, тленно * В Царство хочется, а слушаться не хотим * "Умудренным" Церковь не авторитет * Знаменитость рода - не спасает * Умались, чтобы возвыситься * Восстаем на ближнего - восстаем на Бога * Дверь в Царство Небесное открыта * Убегая от труда - убегаем от блаженства * После смерти не соскучишься * Помни о смерти и вовек не согрешишь * Мытарства - порождение наших страстей * Боимся того, чего бояться не нужно * Бог любит наших близких больше, чем мы * |
1.
Все сокровища мира сего суть ничто пред вечным блаженством, которое обещано любящим Бога, блаженством, которого око не видело, ухо не слышало и которое на сердце человеку не входило. (6)
Эту мысль можно найти и в Библии, и у святых отцов. Почему мы не живем по этому наставлению? Ответ очевиден - мы в него не верим, умственное знание есть, а сердечной веры нет, поэтому исповедуем одно, а делаем другое. Если бы мы имели живую сердечную веру в то, что нас ожидает или вечная мука, или вечное блаженство, то жизнь наша была бы совсем иной.
Преподобный Серафим Саровский говорил, что если бы человек знал, что его ждет за гробом, то он готов был бы всю жизнь находиться в яме, наполненной червями, поедающими его тело, и с радостью там находиться, лишь бы избегнуть вечной муки и войти в Царство Небесное.
Прежде всего нужно просить Бога, чтобы Он дал нам живую веру. Надо понимать, что у нас ее пока нет, смиряться от этого и терпеть трудности, которые Бог нам посылает, потому что только скорби, приходящие от Бога и переносимые без ропота, сокрушают наше сердце и открывают его для духовных дарований, главнейшее из которых - вера.
2.
Да и долго ли, много ли жить-то? А там уже не будет конца! Если бы от земли до неба гору песка насыпать и на каждый год по песчинке откладывать, все бы конец был, а там уже не будет конца. (25)
Так оно и есть. Наша временная жизнь по сравнению с вечностью - это почти ничто по своей длительности. По своему же значению она, можно сказать, равна вечности: как мы проявимся в этой, временной, жизни, такова будет и вечность. Но все скорби, всё, что нам нужно здесь понести, потерпеть, - все это совершенно ничто в сравнении с теми благами или с теми муками, которые ожидают нас в вечности. Апостол Павел писал, что временные страдания не имеют никакого значения в сравнении с той славой, которая должна в нас явиться.
Долгая ли жизнь, короткая ли, легкая или трудная, но она все равно кончится. Поэтому все наши желания должны быть устремлены в вечность, и мы должны готовиться к вечности, не жалея, что жизнь наша сокращается, и не унывая, когда страдания наши продлеваются. Все нужно с благодарностью претерпевать и вручать себя в волю Божью.
3.
А что есть лучшая и не имеющая конца будущая жизнь, в этом вы несомненно и твердо должны быть уверены. (396)
Это предмет нашей православной веры. Большую ошибку делают люди, которые думают, что можно верить в Бога и сомневаться в существовании вечной жизни. При этом они зачастую считают себя христианами. Если человек не верит в вечную жизнь, не верит в Царство Небесное, вся остальная вера его напрасна. Апостол Павел писал, что если Христос не воскрес, то тщетна и вера ваша и вы несчастнее несчастных.
Это дьявольский обман, что вечной жизни нет. Если не отгонять решительно такие сомнения, то духовная жизнь может полностью разрушиться.
4.
Плоть наша тлению подвержена, - прах, пища червям, зачем же ее упитывать и гордиться ею? Чем гордиться? Разве червями-то? (502)
Это звучит наивно, на наш извращенный интеллигентский взгляд. Но это слова истины. Если посмотрим на свою жизнь с точки зрения вечности, то увидим: все, чем гордимся, чем заняты, чему уделяем свое внимание, - все это тленно. Случается, дети дерутся из-за песочного пирожка, толкаются, вдруг кто-то наступил на него - и нет ничего. Так же и все наши временные заботы и привязанности - набежит на них вечность, как морская волна, и ничего от них не останется.
Все земные дела, врученные нам Богом, мы должны добросовестно делать, но помнить, что деятельность наша обретает смысл, когда подчинена духовной задаче - быть послушными чадами Божьими и исполнять волю Его.
5.
Пока есть время, должно стараться, чтобы не вотще жизнь препровождать, дабы, по отшествии отсюда, наследовать Небесное Царствие, которого не удостоимся, если не будем подобны незлобивым детям. (7)
Здесь, конечно, имеются в виду не детское неразумие и не детская физическая слабость, а детское незлобие и детская простота. Мы должны к Богу относиться так, как дети относятся к своим родителям: довериться Ему полностью, слушаться и благодушно терпеть, когда Он воспитывает нас и учит.
В Царство Небесное хочется, а Бога слушаться не хотим. Это упрек всем нам. Что мы ждем от Царства Небесного? Утешений и вечных наслаждений. А Царство Небесное - это полное единение с Богом. Если мы сейчас не хотим свою волю с волей Божьей согласовать, то откуда же это согласие возьмется в вечности?
Мы не живем, как дети. Если бы мы вели себя, как дети, то бежали бы к нашему Отцу Небесному и не убегали бы от свой матери - Церкви. А мы все такие взрослые, умудренные, и поэтому нам Бог не нужен и Церковь для нас не авторитет.
6.
Радуйтеся праведнии о Господе; радоваться надобно о том, что нам обещано, чего ум человеческий постигнуть не может. (55)
Я часто останавливаю свое и ваше внимание на словах, которые церковным людям приелись. Нецерковным же людям они обычно и вовсе непонятны и неинтересны. Радуйтесь и радуйтесь. Царство Небесное и Царство Небесное. А ведь это действительно Царство, про которое сказано, что его ум постигнуть не может, и не потому, что оно нереально, а потому, что блаженство, которое ожидает тех, кто войдет туда, гораздо выше всего того, что мы можем себе представить. Не чуждое нам, не в этом смысле непостижимое, а превосходящее всякий человеческий опыт. Как двухмесячный младенец совершенно чужд знанию высшей математики, но не потому, что высшая математика вообще чужда человеческому уму, а потому, что ребенок еще не дорос до нее, так и мы до Царства Небесного именно не доросли. А если с Божьей помощью дорастем, то будем иметь вечное и величайшее блаженство.
Нам есть чему радоваться. Архиепископ Антоний Воронежский писал: "Знаменитость рода не спасает нас... Истинное благородство приобретается исполнением воли Божией". Речь о том, чтобы мы осознали, какого мы рода. Ведь мы принадлежим к роду Христову, но помним ли мы об этом? Причащаясь тела и крови Христовой, мы становимся с Ним одним телом, единой Церковью Божьей, являем с Ним один народ. Мы все родственники по плоти и крови со Христом, состоим в ближайшем родстве с Богом. В этом заключается истинное, ни с чем не сравнимое благородство. Мы царского рода и призваны жить как цари в Царстве Небесном. Живем ли мы достойно своего призвания?
7.
К Царю Небесному доступ от нас зависит; во всяком смущении прибегать можно. (55)
Православное учение говорит: каждый человек может войти в Царство Небесное, вход в него зависит лишь от нас. Это противоположно тому, что предлагают оккультные учения, где достижение совершенства (на самом деле, ложного) обещано лишь избранным, где человек, обладающий способностями, может развить их до степени "сверхчеловека", а бездарный - безнадежен.
Действительно, способности у людей разные. Не всякий христианин может достичь высоких духовных состояний во временной жизни. Но для вечной жизни важно не это - в вечности высота человека определяется тем, насколько он умалился здесь, то есть насколько смирил себя в этой, временной, жизни. А видеть свои грехи, укорять себя за них, смиряться перед Богом - это зависит только от нас, это доступно каждому. Мы можем кичиться и хвалиться своими мнимыми достоинствами, а можем, напротив, честно сознаться перед собой, и перед Богом, и перед людьми, кто мы такие на самом деле, и тогда есть надежда, что будем на Страшном суде помилованы милостивым Богом.
8.
Надобно воображать, как живут на небесах: там зависти, подозрения или чего сему подобного - нет! Там нет никаких противностей, никакого противоречия, там все повинуется манию Создателя! (69)
Если наши души останутся такими, какие они сейчас, если не изменятся с Божьей помощью, то не смогут войти в Царство Небесное, потому что они чужды ему по своим свойствам.
Помню, когда я еще был алтарником, пожаловался духовному отцу на своего друга, чем-то меня огорчившего, а духовный отец меня отрезвил: "Мы все должны войти в Царство Небесное, а как мы туда войдем с нашими укоризнами?" Такие чувства, что кто-то перед нами виноват, что кто-то нам чужд, отсекают нас от Царства Небесного. Мы должны знать, что, когда внутренне восстаем на ближнего, восстаем на самого Бога.
9.
"Аще не Господь созиждет дом, всуе трудишася зиждущии" (Пс. 126, 1): надобно просить Господа, чтобы Он был камень краеуголен в душевном нашем строении. (407)
Если даже и великолепное душевное здание выстроим, но не Христос будет его фундаментом, погибнем. Псевдодуховные достижения оккультистов могут казаться кому-то привлекательными. Но уже того достаточно, чтобы отринуть их, что не Христос в их основании. Все лжедуховные оккультно-языческие религиозные знания, все суетные учения мира - все это в момент перехода в вечность рассыплется и исчезнет, увлекая своих последователей в вечную погибель.
Христос пришел на землю не царем и не богатырем. Он не принес с собой каких-то новых технологий - Он пришел в образе смиренного и телесно слабого человека, пострадал и умер за нас. Но именно это открыло нам дверь в Царство Небесное, а не какие-нибудь изобретения человеческого рассудка.
10.
Так как мы не имеем понятия о Царствии Небесном и не понимаем сладостей его, то не знаем также, что есть мука. (239)
Слепорожденный страдает не так сильно, как человек, рожденный зрячим и впоследствии ослепший. Имевший зрение мучается воспоминаниями об утраченной радости созерцать мир Божий. Так же человек, не знавший радости благодатного единения со Христом, не может понять, что находится в ужасном состоянии удаленности от Бога и что после Страшного суда его ждет вечный ужас полной богооставленности.
11.
В здешней-то жизни и потерпеть, и потрудиться. (421)
Земная жизнь дана человеку для подготовки к вечности. Если мы уклоняемся от труда над своей душой (послушания, терпения скорбей), мы убегаем от вечного блаженства. Когда у человека есть время для подготовки к экзаменам, а он вместо чтения книг и составления конспектов развлекается, он провалится.
Выбор, как потратить наше время, за нами. Христос никого не принуждает к спасению. Поэтому тот, кто поверил в серьезность экзамена, который предстоит всем нам на Страшном суде, займется деланием заповедей Божьих. Некоторые же предпочитают отлынивать, не хотят поверить, что неподготовленный провалится, и не куда-нибудь, а в преисподнюю.
12.
Жалко, что мы о смерти-то мало думаем. Когда сделается скучно, так о смерти размышляйте, о пришествии Христовом. Помыслите, как на воздухе будете удержаны да что будете отвечать на мытарствах. (20)
Эти слова кажутся парадоксальными, потому что мы все, и даже церковные люди, привыкли, что если скучно, то нужно как-то развеяться, настроить себя на веселый лад. А на самом деле, если мы вспомним, что умрем, что душа наша не исчезнет, как думают люди неверующие, а перейдет в другое состояние и на нее обрушится вся прошедшая жизнь и для не успевших покаяться начнутся мучения, если вспомним, что всякую душу, как только она выйдет из тела, ожидают мытарства (посмертные испытания и истязания), а потом Страшный суд, то мы, конечно, не соскучимся и то малое время, которое Бог нам отпустил, употребим на душеспасительные дела.
"Душеспасительные дела" - эти слова для современного человека стали почти смешными, потому что все мы воспитаны в атеистической стране и не верим, что земное время дано нам для того, чтобы "заработать" вечную блаженную жизнь, а мы тратим его на что угодно, только не на спасение души.
13.
Ничто так не полезно для живущих в монастыре, как памятование о смерти, страшном суде Христовом, о Царстве Небесном и муках вечных. Оно приучит вас к благодушному терпению скорбей всякого рода. (82)
Нужно чаще размышлять о том, что будет с нашей душой, когда она выйдет из тела. Ведь тогда окажется, что все, что нас огорчало, все, что нам казалось плохим, от чего мы старались убежать, было нам полезно, было тем, что Бог по своей милости посылал нам. А то земное, к чему мы стремились, чего желали, чему радовались, было нам во вред, было искушением. Если начнем смотреть на все с точки зрения Страшного суда, то сможем терпеть скорби благодушно, так как они нам чрезвычайно полезны.
Святые отцы пишут, что если бы человек помнил о смерти, то никогда бы не согрешил. И действительно, если мы испугаемся смерти не по суетной привязанности к удовольствиям: вот я умру, меня не станет, я уже кофе не смогу пить по утрам (такой страх вреден и греховен), а потому, что душа наша выйдет из тела и пойдет на суд и суд будет по заповедям Божиим, а не по законам житейской морали, то такой страх оградит нас от греха.
Дьявол всеми силами старается помешать нам вспомнить о смерти. Его забота - вкладывать в наш ум пустые помыслы, отвлекать от главного, чтобы мы вовсе забыли о том, что смертны, и жили бы как бессмертные. Но может он и о смерти напомнить, однако нашепчет ложь - вселит животный страх смерти, и тогда от испуга мы вновь впадаем в суету, начинаем чрезмерно заботиться о своем физическом здоровье.
Когда душа выйдет из тела, придется уже окончательно расстаться со всем земным, к чему она прилепилась здесь. Чем слаще нам здесь, на земле, чем лучше, приятнее и спокойнее, тем ужаснее, тем невыносимее будет после смерти. Посмертные мытарства - это порождение наших привязанностей, наших страстей. Мытарства в том и состоят, что мы расстаемся с тем, что полюбили. Не перечислить того значительного и ничтожного, грубо греховного и благопристойного на вид, к чему мы привязаны сердцем, что отлучает нас от Бога. Не будь этого, не было бы и мытарств.
Если человек не жил по заповедям Божьим, и не каялся, и не старался исправиться, то произойдет так, как обещано: Да возьмется нечестивый, да не видит славы Господни. А праведным будет сказано: Приидите, благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам царство от сложения мира. О том, что это именно так и будет, что каждый из нас услышит одни или другие слова, - об этом нужно помнить, в это нужно верить, этим нужно жить.
14.
Ваше письмо наполнено смущения и боязни; по слову святого Давида: тамо убояшася страха, идеже не бе страх. (143)
Это к нам ко всем относится, потому что мы постоянно чем-то озабочены, стараемся избежать каких-то неприятностей, боимся чего-то. Если мы посмотрим на свою жизнь "из вечности", то обнаружим, что все время боимся того, чего бояться не нужно, и стремимся к тому, чего надо избегать. Поэтому почаще следует вспоминать о смерти и о том, что она - начало вечной жизни. Бояться смерти не надо. Она неизбежна и не так уж страшна, ведь, как мы знаем, нас всех ожидает воскресение. Бояться надо Страшного суда, где выяснится: воскреснем мы к вечному блаженству или к вечной муке.
Когда Бог забирает к себе наших близких, мы должны понимать, что тем самым совершается благой промысл Божий. Бог любит наших близких больше, чем мы. Это мы печемся о здоровье и благополучии их во временной жизни, а Господь заботится о вечном их спасении. Если бы возможно было вечное спасение без скорбей, то Бог и не посылал бы их.
Мы должны молиться о здравии наших близких (это естественно, это проявление любви), но не забывая добавлять при этом: "Да будет на все воля Божья". Святой Исаак Сирин пишет: "Смиренные не смеют более просить от Бога, только: да будет воля Твоя, Господи".
Бояться нужно не временной смерти, а вечной, которая нас ждет, если отпадем от Бога.