После привлечения новичка к общению с группой адептов он оказывается в особой атмосфере группового психологического давления. Главной составной частью последнего является "бомбежка любовью" ("love-bombing"), которая отбивает охоту к сомнениям и усиливает потребность в принадлежности "к новой семье". Для создания чувства духовной общности используются игры, подобные детским, пение, объятия, прикосновения и лесть. В результате этого сверхназойливого навязывания любви у вербуемого в культ потенциального адепта возникает ощущение, что все ждали именно его, что он - это нечто особенное, и общаться с ним адептам культа очень и очень приятно. Новичок не выпускается из-под опеки ни на минуту. Так, в "Церкви унификации" Сан Мен Муна специальными наставлениями рекомендована процедура, называемая "сандвич", которая требует, чтобы новичок постоянно находился в окружении двух приставленных к нему опытных адептов, обязанных со всем рвением "сотрудничать" с ним и вовлекать в культовую группу.
     Далее в сознание новичка активно внедряется идея абсолютной истинности учения секты, которая ему доверяется в силу "особой любви" к нему. Под видом хранителя тайны этой истины у него культивируется чувство своей исключительности и внутригрупповой взаимозависимости. Одновременно формируются отрицательное отношение ко всем другим общепринятым социальным, культурным и религиозным представлениям и установка на изоляцию себя от жизни общества. Идет форсированное противопоставление новой жизни старой, культовой общины - своей семье, вплоть до отказа от прежнего имени и принятия нового. В это время уже можно наблюдать возникновение подсознательных форм коллективного реагирования и поведения.
     Важно отметить, что все сказанное, являясь в большей или меньшей степени характерным для всех тоталитарных неокультов, уже содержит элементы деструкции личности, которые можно рассматривать как психотравмирующий фактор, способный причинно привести к психопатологическим расстройствам.
     Для закрепления в сознании новичка "доверенной" ему "абсолютной истины" вербовщики стремятся взять под контроль его время, особенно время размышления, пытаются добиться, чтобы он потерял желание сверять информацию, предоставляемую группой, с реальностью. Одновременно они добиваются появления у новичка ощущения беспомощности и, создавая видимость поддержки, навязывают ему образцы нового поведения, демонстрирующие "истинную" нормативность, которую хочет выработать руководство (лидеры) неокульта. С этой же целью широко используется манипулирование путем вознаграждений, наказаний и практических действий, выражение отношения (одобрительного или осуждающего) "группового мнения". Чтобы подавить прежнее социальное поведение новичка нередко используется соответствующая информация о его жизненном опыте, полученная в состояниях измененного сознания или при специальных исповедях, - "одитингах". Новичок оказывается в жестко контролируемой системе, в которой тех, кто отступает от внутригрупповой нормативности, заставляют чувствовать себя так, словно у них имеются врожденные отклонения от нормы (неприемлемое со стороны новичка поведение вызывает немедленную единообразную реакцию печали всех членов группы), и держит новичка в состоянии неведения и неспособности отдавать себе отчет в происходящем (руководство секты не может выполнять программу реформирования мышления при полной компетенции и информированном согласии личности).
     За первоначально добровольным подчинением своей воли лидеру секты происходит дальнейшее некритичное усвоение новых догм, ритуалов квазирелигиозной формы. С этой целью неофита обучают медитированию, вводят в атмосферу постоянного монотонного пения и повторяющихся действий, которые, при чрезмерном использовании, создают состояние высокой внушаемости. Во многих зарубежного образца неокультах применяется прямое гипнотическое воздействие или изощренно скрытая суггестия, в том числе и в виде нейролингвистического кодирования: "зарядки" языка специально созданным малопонятным жаргоном, который приписывает новые значения знакомым словам и имеет многоцелевое назначение - от разрыва прежних межличностных связей до инкапсулирования и удержания в неокульте.
     Следствием этого (новое имя, новый язык, новая "семья") является факт радикального изменения личностных ориентации и поведения завербованных в неокульты с изменением всего модуса прежней жизни и с появлением признаков явного психологического изменения, которые у некоторых адептов уже в самом начале могут свидетельствовать о психической патологии.
     Важным условием успеха вовлечения в тоталитарные секты является все большая потеря личностью своей индивидуальности, собственной инициативы, способности к волеизъявлению своего "Я". Примером прямолинейности этого требования может быть книга основателя сектантской организации "Фонд Новой Святой Руси" (Богородичный Центр) о.Иоанна (Береславского) "Родовой поток" (Москва, 1993 г.). В этой книге утверждается необходимость полного самоотречения, смирения, беспрекословного послушания "святым отцам".
     Красной нитью через всю книгу проходит требование: "Не имей суждений". Попавший в секту должен многократно твердить: "У меня нет своего ума, совести, тела, воли". "И надо решиться убить себя - это именно та жертва, к которой призывает Господь"... "Не имей ничего своего, ничего не делай для себя", - наставляет верующих Божия Матерь в своем откровении о. Иоанну, о чем он пишет в журнале ("Рыцарь Веры" №1/15, 1994 г.).
     На протяжении всего последующего периода времени лидеры неокультов продолжают следить за тем, чтобы у завербованных не было времени опомниться, критически осмыслить, в какую ситуацию они попали. Это, по свидетельству очевидцев, достигается беспрерывными молитвенными бдениями, сочетающимися с изнурительным трудом и голодной диетой (с объяснением, что это необходимо для улучшения здоровья и достижения духовности или как обязательная принадлежность ритуалов), дефицитом сна (под видом духовных упражнений), физической и информационной изоляцией от всего, что могло бы вызвать сомнения в действительном смысле деятельности неокульта. За всем этим следит специальная служба надзирателей (эти должности предусмотрены практически во всех сектах и в некоторых прямо так и называются - "надзиратели").
     Подтверждением сказанному служат письма родственников людей, вовлеченных в секты. В них приводятся факты изменения поведения и психического состояния уже спустя 1-2 месяца после общения с вербовщиками: отчуждение от родителей и других родственников, в том числе от собственных детей; уход из родительского дома: отказ от учебы и работы с полным погружением в деятельность секты; прекращение чтения газет, журналов, книг. пользования телевидением и радио; отгороженность от окружающих; резкое ограничение приема пищи; значительное ограничение сна до 3-4 часов в сутки в неудобном положении, физическое и психическое истощение, повышенная возбудимость, утрата присущих ранее интересов.
     Уже на этом этапе у завербованного формируются страх и чувство вины. Они вызываются извлечением признаний (исповедей) под предлогом создания атмосферы единства и близости. Выявленные личностные проблемы, негативные факты прошлого, страхи и секреты дают представление об эмоциональной уязвимости неофита и посредством явных и завуалированных угроз, также как и чередованием наказаний и наград, позволяют более успешно им манипулировать.
     Нередко при психологической обработке акцент ставится на развитии страха за свою жизнь при попытке высказать какое-либо сомнение в истинности учения, не говоря уже о попытке выйти из секты. С этой целью, как упоминалось, широко используются материалы, полученные при тестировании и исповедях, система взаимодоносов и шантажа.
     Следует отметить, что в некоторых сектах открыто применяются явно противозаконные методы форсированной психологической обработки, в частности, экстатических мистерий в сочетании с гипнозом. Видимо, между многочисленными сектами уже существует конкуренция, борьба за скорейший и больший охват населения своим влиянием. Проведение массовых гипнотических сеансов, подчинение своей воле и внушение своих идей людям, находящимся в состоянии гипнотически измененного сознания, является явным нарушением Основ законодательства об охране здоровья граждан, что было подтверждено приказом №245 от 13.06.96 Министра здравоохранения и медицинской промышленности РФ "Об упорядочении применения методов психологического и психотерапевтического воздействия". В приказе, в частности, говорится, что применение методов и методик психологического и психотерапевтического воздействия допускается только при наличии лицензии на данный вид деятельности и только в медицинских учреждениях при условии тщательного отбора пациентов на индивидуальном приеме и что допускаются к этой работе только специалисты, имеющие соответствующую подготовку по психиатрии (наркологии), психотерапии и получившие в установленном порядке сертификат по указанным специальностям. Противозаконность применения гипноза в неокультах прямо соответствует статье 239 УК РФ и Федеральному Закону "О свободе совести и религиозных объединениях" 1997 года. Для неокультов же этот метод хорош не только возможностью одновременного охвата большой аудитории, своей наглядностью, но и достижением большего эффекта внушения. Примером может служить секта "Церковь Новое поколение" американского проповедника Боба Вайнера, активно работающего сегодня в России именно с новым поколением.
     Тем или другим способом психологической обработки достигается главная "технологическая" цель культовых новообразований: первоначальная добровольность под внешним воздействием незаметно для новообращенного трансформируется в полную подневольность. Уже на этом этапе встают два принципиально важных и взаимосочетанных вопроса - судебно-психиатрический и юридически-правовой - может ли это состояние оцениваться как нормальное (как крайний вариант психологической нормы, гротескно модулированный под психологическим влиянием) или же это уже психопатологический синдром расстройства сферы воли (то есть речь идет о расстройстве психики как обстоятельстве, способном повлечь за собой юридические последствия).
     Исследования состояния психического здоровья у завербованных в неокульты показывают развитие у них таких психических изменений, которые по своим проявлениям соответствуют признакам, перечисленным в синдромологической рубрике F60.7 "Зависимое расстройство личности" как вид "Расстройства зрелой личности" по Международной классификации болезней десятого пересмотра (МКБ-10). Каждый пункт этой рубрики соответствует тем психическим изменениям, которые наблюдаются у завербованных в секту:
     - пункт "а) - активное или пассивное перекладывание на других большой части важных решений в своей жизни" - у адептов выражается в том, что все жизненные решения они принимают только после совета и с разрешения старшего по культу:
     - пункт "б) - подчинение своих собственных потребностей потребностям других людей, от которых зависит пациент, и неадекватная податливость их желаниям" - полная податливость личностных ориентации адептов установкам, заданным культовой группе:
     - пункт "в) - нежелание предъявлять даже разумные требования людям, от которых индивидуум находится в зависимости " - проявляется в характерной для адептов потере собственной воли и интеллектуальной критичности к культовому учению:
     - пункт "г) - чувство неудобства или беспомощности в одиночестве из-за чрезмерного страха неспособности к самостоятельной жизни" - проявляется как результат целенаправленного воздействия "учителей" неокульта с целью удерживания адептов только в своей микросоциальной среде:
     - пункт "д) - страх быть покинутым лицом, с которым имеется тесная связь, и остаться предоставленным самому себе" - результат той же цели, что и в пункте "г" МКБ-10, но уже характеризующий зависимость от непосредственного руководства "учителем":
     - пункт "е) - ограниченная способность принимать повседневные решения без усиленных советов и подбадривания со стороны других лиц" - дополняет приведенные характеристики. В частности, это проявляется в несопротивляемости культивируемым приемам психологической обработки и все больше свидетельствует о потере своего "Я" и подчинении своей воли воле руководства культового новообразования.
     Соответствующие личностные предпосылки способствуют быстрому завершению развития синдрома зависимого расстройства личности, однако и у лиц с иными характерологическими свойствами указанная психологическая обработка также формирует этот синдром.
     Все вместе отмеченные изменения личности лишают вовлеченных в неокульты ("тоталитарные секты") способности целостного критического осмысливания своего психического состояния, характеризующегося потерей возможности собственного волеизъявления, в том числе и права па свободу вероопределения. Эффект развития синдрома зависимого расстройства личности проявляется и в несопротивляемости к культивируемым в секте дальнейшим приемам психологической обработки и все больше свидетельствует о потере своего "Я" и подчинении своей воли воле руководства секты. Понятно, что такие изменения личности делают бесполезными попытки их ресоциализации (социально-личностного восстановления) и вообще какого-либо психологического воздействия на них со стороны лиц, не состоящих в секте.
     С юридической точки зрения здесь применим следующий вывод: если вербуемый изначально не знал, не предполагал, что он станет "зависимой личностью", а вербующие это знали и этого добивались, то, видимо, можно говорить о заведомом причинении вреда здоровью в виде формирования "зависимого расстройства личности".
     Анализ практики развития синдрома зависимости и его использования тоталитарными сектами позволяет утверждать об ее определенном сходстве (при всем различии собственно причинных факторов) с практикой формирования и использования этого синдрома наркомафией. В равной степени секты и наркомафия:
     1) используют исходно неблагоприятный фон в форме духовной опустошенности и личностной психологической надломленности;
     2) сначала завлекают в свое лоно бескорыстно, обещая легкое и быстрое облегчение, разрешение всех личностных проблем;
     3) добиваются развития синдрома зависимости;
     4) в последующем эксплуатируют развившуюся зависимость;
     5) скрывают правду об отдаленных последствиях (как дебютанты-наркоманы не ожидают преждевременной смерти в муках абстинентной "ломки", так и вряд ли кто из неофитов знает, вступая в секту, что он станет, например, роботом на заводах Муна или будет распылять ядовитые газы в метрополитене или же станет "зависимой личностью", бросит свою семью, распродаст имущество отнюдь не для духовных целей "духовных" авторитетов).
     6) и тоталитарные секты, и наркомафия имеют достаточно финансовых средств для ангажирования необходимых специалистов, способных доказать "безобидность" и "законность" их деятельности.
     7) каждая из них, имея внутри своих объединений (сектантских, наркомафиозных) конкуренцию за сферы влияния, тут же объединяется для корпоративной защиты, лоббируя в законодательных органах легализацию своей деятельности и считая, например, что закрытие одной секты может повлечь закрытие другой.
     Сказанное позволило нам ввести в оборот новые слова: "сектоман", "сектомафия" и "сектозащитники". В плане глобальных социальных проблем трудно сказать, что для человечества опаснее - потерять члена своего общества из-за наркомании и дать процветание наркомафии или же потерять его в результате превращения в сектомана-робота, обеспечивающего финансовое процветание сектомафии, противостоящей интересам семьи, общества и государства.