ЛАДОНИ СЛОЖЕНЫ ПРИВЫЧНО

Ладони сложены привычно Ладони сложены привычно – молитвы жестом в тишине, как бабочки, полны величья, сгорают медленно в огне – в окне летящего заката, вновь подводящего черту тому, что пройдено, что свято, что полнит жизни пустоту, что открывает смысл первичный, что поднимает на волне ладоней, сложенных привычно – молитвы жестом в тишине. Застывший жест, как слово, точен, он вечер – вечностью продлит и разомкнет тот круг порочный – огня, где бабочка горит, чтоб взгляд ушел за грань заката, где веер шелестит крыла, где длится жизнь, как сон, за кадром, как будто вовсе – не была... Пускай с высот непререкаемых Пускай с высот непререкаемых на нас прольется милость Божья, на нас, бездомных, неприкаянных, над кем венок уже возложен. Пусть светлы станут своды неба, пусть облака, как перед битвой, замрут. Ведь мы не просим хлеба, хвалебной полные молитвой. Как мед из сот, прольется милость, и станет вехою дорожной послушный посох... Все свершилось, но несвершенное – дороже. Уже не надо беспокоиться о том, что станет дом непрочен, дай Бог, на мысли успокоиться – билет Творца уже просрочен... Душа моя... Душа моя, ровесница, тропинку выбирай, по узкой черной лестнице – не попадают в рай. Душа моя – паломница, с молитвой на устах, отшельницею склонится пусть тень твоя – в скитах. Душа моя –ответчица, попутчица в беде, пусть жизнь моя осветится тобою на Суде. Душа моя – кудельница, я путь твой повторю, веретено не ленится плести судьбу мою. Душа моя – советчица, свет веры на крылах, душа моя излечится молитвой на устах. Душа моя – скиталица на всех земных путях, душа моя останется – с тобой на небесах... Облако – агнец, пронзенный лучом Облако – агнец, пронзенный лучом, глянца осеннего первая жертва, цели конечной ночь – ни при чем, груда итогов – радугой стерта. Звонкой подковой Омеги дуга тонкий оставит рубец на дороге, Альфы начальной качнется серьга, словно колечко венчальное дрогнет. Каждая встреча нам станет горька, но и разлука уже безрассудна, от перепутья до тупика шли к вечерам через утра-полудни. И позабыли, зачем мы пришли в эту обитель с углами косыми, там, где склонялись мы до земли, там, где молитвы слова возносили. Вместо окошек – слитки слюды, вместо иконы – из веточек венчик, мы уходили сюда от беды, думали – на день, остались навечно. Ветер певучий уводит нас прочь, Агнец с иконы прощающе глянет, будущим сумраком целится ночь – в утро осеннее, в жертвенный глянец... Над жизнью той склонились Трое Там жизни плащ c крылом встречается – нарядно Божие рядн’о, и ветвью звездный луч качается, и мглы смолисто полотно. К странице травы льнут закладочкой, и буква падает кольцом, и тень от ангела загадочна на складне тронутом резцом. Тот складень в комнате покоится, где пол от старости белес, покои убраны на Троицу венками вянущих берез. Мечты дороже – рай вчерашний, витийства строже – нить молитв, и тень моя уже монашкой пред жизнью завтрашней стоит. Над жизнью той склонились Трое – Отец и Сын и Дух Святой, отмолит Сын, Отец – укроет, но твердо шепчет Дух – постой, оставь неровную страницу и верной странницею стань, пусть тень твоя со Мной склонится, сплетая вздохов долгих дань...